Как Вы пришли в поисковое движение?
В 1965 году ветераны, которые проживали в нашей деревне, установили скромный деревенский обелиск к 20-летию Победы. Нас, мальчишек 8-10 лет, тоже к этому делу привлекали: мы таскали кирпичи, поливали цветы. Потом потихоньку начали собирать экспонаты, слушали воспоминания участников войны, тогда их было много, они были достаточно молодыми. Помню солдатских вдов – их было еще больше. Вечерами после работы они собирались у деревенской околицы и вглядывались в дорожную даль: не их ли мужья появились на горизонте? Это через 10 после Победы! Уже взрослым я прочитал письмо одного них пропавшего без вести лейтенанта Алексея Лукина своей супруге Елене: «Живите хорошо и счастливо. И не забудьте про меня!» - они верили, что мы их никого не забудем и с этой верой шли в последний бой. Разве мы можем предать их?
Кто Ваш главный наставник в поисковой работе?
С учителями в поиске мне несказанно повезло. В старших классах я учился в Чебоксарах в школе-интернате №2, где работал замечательный человек – заместитель директора по воспитательной работе, ветеран Великой Отечественной войны Владимир Михайлович Бурмистров. Мы его считаем основоположником поискового движения в нашей республике. Он был человек неутомимый, считал, что ни один солдат не должен остаться неизвестным, что о каждом подвиге необходимо рассказать. Он на это положил всю свою жизнь. Под его руководством мы искали участников обороны Брестской крепости, встречались ветеранами первой батареи «Катюш». В свои последние годы он продал свой деревенский дом и на вырученные средства издал книгу «Наши земляки против фашизма» в 600 страниц.
Как складывался дальнейший путь в поиск?
В студенческие годы мы ходили по местам боев, выясняли судьбы пропавших без вести. Я пытался наладить связи с казанским «Снежным десантом», ездил к ним. Жаль, что встреча тогда не вышла – ребята были на выезде. Это бы нам помогло в организации поиска.
Что запомнилось с первого захоронения?
Первых бойцов хоронили летом 1979-го, это было на Кавказе, на тропе к перевалу Донгузорун. Помню, гробы с останками несли на грудных обвязках. Пока мы хоронили, с Главного Кавказского хребта сошло несколько лавин. На прощанье пели: «Шуткам не учат в наших лагерях. Но если придется воевать в горах, вместо ледоруба возьмем мы автомат и как на страховке сожмем его приклад!»
Помните первый «большой» выезд на поисковые работы в составе сводного отряда?
Поисковой работой мы вновь занялись в 1980-е годы. Я был директором республиканской станции юных туристов, мы проводили слеты поисковых отрядов, выезжали в полевые экспедиции. В 1983 году в своем дворе организовал поисковый клуб «Алые маки», с ним связано большинство выездов. Сейчас он существует как республиканская общественная организация «Поисковое объединение «Алые маки». У нас даже был стационарный поисковый лагерь на разъезде Дубосеково, куда мы в середине 80-ых несколько лет вывозили ребят из разных отрядов республики. Потом были Всероссийские Вахты Памяти. Помню, мы собрали ребят нескольких отрядов из разных районов – всего более 40 человек – в сводный отряд и выехали работать под Гагариным (Смоленская область).
Каким было ваше самое яркое воспоминание об участии в поисковых экспедициях?
В начале 90-х годов мы поднимали одного бойца. У него правая перчатка была в руке (в трехпалой перчатке удобней стрелять), а левую он снял и надел себе на ногу. Вот мы его такого и подняли. Это настолько было неожиданно, я никогда о таком не слышал, не видел тем более. Нас это тогда потрясло. У меня с того случая остались строки: «Мы мерзли до кости в трехпалых перчатках, что на прощанье связали девчата».
Где Вы успели побывать в экспедициях за эти годы?
Работать приходилось в разных районах, и в Белоруссии, и на Украине, и в Латвии, и в Карелии, и в областях России. Но любимый район, наверное, Ржев. Я пишу стихи, и те стихи, которые нравятся и ребятам, и мне самому, песни, которые поют поисковики, в основном посвящены Ржеву.
Что помогает Вам столько лет сохранять энтузиазм, продолжать заниматься поисковой работой?
Судьба пропавших без вести мне очень близка. Мой отец во время войны был дважды в числе пропавших без вести, бежал из плена. Поэтому я хорошо знаю, что таким людям пришлось испытать, знаю горе тех, кто не дождался своих родных. И хочется каждого найти, каждого обрадовать. Иногда это удается.
Третьего декабря в День Неизвестного Солдата мы провели встречу с семьей погибшего в 1945 году Якова Инедеркина, бывшего директора местной школы, учителя биологии. Он за заслуги был представлен к званию Герой Советского Союза, семья об этом не знала. Знала, что получил Орден Ленина, и все. Ребята у меня работали с базами данных «ОБД Мемориал» и «Подвиг Народа» и нашли эту информацию. Мы сверили эти документы, выяснилось, что действительно он был представлен к званию, и разыскали семью. Пришла внучка, плакали, вручали копии документов. Девочка у нас Яна Белова пела песню «Журавли», я сидел, смотрел и еле сдерживал слезы, настолько это трогательно.
Евгений Георгиевич пишет удивительные стихотворения, посвященные поисковой работе. Многие из них перекладываются на музыку и превращаются в популярные в поисковом движении по всей стране песни. Одно из них мы публикуем сегодня на нашем портале.
Я сегодня снова в камуфляже,
Я сегодня снова на тропе.
На меня такое нынче ляжет,
Мне о том осколок вот пропел.
Длится здесь война уже полвека,
Но не в нашу пользу каждый бой –
Каждый день вечерняя поверка
Ставит нас в редеющий уж строй.
А вчера строй поредел ещё на девять –
Как коварен в ржавчине металл.
Я наивно всё еще надеюсь,
Что последним этот парень пал.
Да, сидеть в тепле намного проще
В дождь, когда неделями льет он.
Но в богами позабытой роще
Спит забытый всеми батальон…
Некому бойцу поправить скатку,
Некому шинелькою укрыть.
Им, себя отдавшим без остатка,
Некому могилку ведь отрыть.
Что же, подойдём мы к ним поближе,
Что от них услышим мы в ответ?
Пламя Вечного огня их имя лижет –
На граните имени их нет!
Все в окопах памяти забыты,
В блиндажах, воронках суеты.
И теплом людским почти забыты,
Без полива высохли цветы.
Эй, солдат, вставай, уж нет причины,
И свинец не косит уж ребят.
У вдовы твоей – бабы Марины –
Так похожи внуки на тебя!
Мы твои разбросанные кости
Как святые под гранит снесём.
Мы пришли к тебе совсем не в гости –
Крест свой на Земле мы так несём.
Долг наш – имена напомнить ваши,
Кто погиб в том праведном бою,
Чтобы никогда какой-то «fashi»
Не пытался жизнь сломать мою.
Я шагаю вовсе не по пляжу –
Ручейком с виска – солёный пот.
Я сегодня снова в камуфляже –
Ухожу я в 43-ий год…
